Журнал мандрівника Пепе

 "Саарландцы - самые лучшие в мире люди. Не то, что эти злые Рейнландцы," - Вернер смотрит на меня чуть сощурившись, и лукаво улыбается. Ему шестдесят пять. Через два года на пенсию. Крупные седые усы на крупном лице, щетинистый ежик, очки с позолотой удерживаются шнурком и пивным брюшком в полулежачем-полуподвешенном состоянии. "Я работал в Вестфаллии", говорит немец. "Все спешат куда-то, бегут, ни улыбки, ни привета. У нас же - другое дело." Жизнь здесь действительно другая. Неспешная, размеренная. Немцы встают очень рано, на работу принято ходить на половину седьмого, в худшем случае на семь. На восемь ходят только начальники, на девять - большие начальники. Здесь пьют много кофе. Пять-шесть чашек за день - неудивительно, ведь встают, ни свет ни заря! Спать ложатся тоже очень рано. Каждый день в девять вечера за стенкой в соседнем номере моего отеля начинался могучий храп, будивший своего хозяина, заставлявший его переворачиваться на бок, опираться на пивное брюхо, засыпать, и снова просыпаться от собственного храпа. На рыночной площади по пятницам - рынок. В пивных барах по пятницам пиво. "На рынке продают одни турки, в барах обслуживают тоже одни турки" - сердито пыхтит Вернер. Ежедневная пробка на трассе в сторону индустриального полигона, каждый божий день, в одно и то же время, зимой и летом, год за годом. Там - работа, две сталелитейных фабрики, завод Форда, какие-то шахты. "Турки понаезжали, теперь немцам молодым работы нету" - бурчит немец, барабаня пальцами по рулю в ожидании светофора. Живут богато. Домики с остроконечными крышами, все одинаковые-одинаковые (законодательство не позволит построить на улице, где только двухэтажные дома, ни трехэтажный, ни одноэтажный - только такой, как у других), и все немного разные. Садики с гномиками, гаражи на три машины, подснежники у калитки. Дорожные знаки дублируются на французском - до границы двадцать километров. Полагаю, немцы ездят во францию кадрить девиц - свои уж больно некрасивые. "Французы обнаглели" - сердится Вернер - "Там во франции есть несколько полностью немецких городков. Одни немцы живут, но на французской земле. И ты представляешь, детей в школе заставляют полностью на французском учиться! Кошмар!"
  Саарлуи - городишко на пятьдесят тысяч населения. Его основал в средние семнадцатого века Луи четрынадцатый. Городок был построен на реке Саар как пограничное укрепление. Звездообразная крепость, часть казематов которой сохранилось и по сей день. В одном из казематов, в номере девять, сейчас отличный греческий ресторанчик. Ров, чудом не заржавевшие пушки, выставленные при въезде в город, намекают: чужим здесь не очень рады.
  Мощеные брусчаткой улицы мокрые от дождя. Шлепаем по лужам в Картофельхаус, паршивенький ресторанчик, который я обязан посетить, так как он находится в том доме, где родился Вернер, его отец, дед, прадед и может кто-то еще. Ханс родил Юргена, Юрген родил Карла, Карл родил Маркуса и братьев его, Маркус родил Вернера. Ну, как-то так, я не запомнил всей родословной коллеги. Шпрудель и штрудель, минеральная вода и мясо. Вернер пьет пиво. Большой поллитровый бокал опустошается наполовину первым глотком. Сразу же подзывается официант и заказывается второй такой же. Тем временем отпиваетя треть остатка, вытираются усы, лицо приобретает блаженное выражение. Глаза чуть соловеют, и Вернер действительно превращается в добродушного неспешного немца, жителя Саарланда, лучшей, по его мнению, федеральной земли Германии. В полдевятого прощаемся - Вернер зевает, глаза его закрываются на ходу, завтра бедняге на работу на полседьмого. Холодно, лужи уже хрустят ледяной коркой. "Завтра будет минус пять", сообщает мне немец, "послезавтра днем плюс три, а на выходных должно быть до плюс десяти. Не то, что в холодной Вестфалии". Немцы страшно любят поговорить о погоде, и всегда знают текущий прогноз. Я улыбаюсь. "Ну, на выходных я-то сбегу от лучших в мире, самых добрых и терпимых Саарланцев к этим мерзким Рейнландцам. Будете греться без меня". Вернер не понимает иронии. "Дааа", расплывается он в улыбке, "вот видишь, и ты убедился, что Саарланцы лучшие в мире!"